Введение в современную психологию труда

Название учебного пособия «Современная психология труда» ко многому обязывает. Очевидно, что актуальность дисциплины не ограничивается новыми эмпирическими данными, результатами недавних исследований, констатацией факта появления новых профессий, изменения социальной роли субъекта труда, его трудовых функций и т. п.

Современности научной дисциплины отвечают такие критерии, как ее высокая эвристичность в объяснении существующих и прогнозировании новых феноменов, возможности практического использования научных знаний в современных условиях, потенциал методов и методик, богатство языков описания явлений, гибкость науки, способность к интеграции и дифференциации со смежными дисциплинами в разных областях.

С актуальностью сопряжена и адекватная методологическая .саморефлексия науки, видение ее исторической динамики, множества контекстов, в которые «погружены» непосредственные процессы, происходящие с объектом и предметом ее исследования в системе «субъект — объект».

В данной книге автор предпринял попытку структурировать множество разноплановых аспектов развития психологии труда как научной дисциплины, опираясь на один из вариантов системного подхода — «пентабазис» В. А. Ганзена [53]. Соответственно, все обсуждаемые вопросы будут по возможности рассматриваться через призму четырех основных координат:

•   время (динамика изменения состояния системы «субъект — объект» в течение XX в.);

•   пространство (контексты, масштабы — изменения физического и психологического пространства профессиональной деятельности субъекта на конкретном рабочем месте и вне его);

•   энергия (развитие человека как активного субъекта, сопряженное с развитием общества в целом, функциональные состояния организма и продуктивность деятельности субъекта и др.);

•   информация (развитие научного представления о человеке ка о субъекте деятельности и его роли в культурном и технологиче ском пространстве организации предприятия, о содержании жиз ценной активности человека).

Примером динамики предметной области психологии труда, фиксируемой координатой времени, может служить сдвиг феномена профессиональной пригодности, которую в конце XX в. рассматривают уже не как совокупность способностей человека, а как метасистему «человек — профессия» [34, 200].

Примером выраженной динамики в пространстве могут быть фиксируемые феномены перераспределения трудовых функций в контактных группах, субъективного пространства деятельности и др. [248,251].

Энергетический аспект ярко представлен в изменениях на протяжении столетия представлений о сущности человека, о типах кадровой политики, в появлении новых интегрирующих понятий: самоактуализация, самореализация, самодетерминация, личностный рост, компетентность, потенциал и др. [75, 161, 164, 204, 218, 235, 265 и др.].

К информационному аспекту исторической динамики труда можно отнести удлинение этапа ученичества и развитие интеллектуальноемких технологий, обусловливающих, в частности, этапы профессиональной карьеры субъекта труда, системы профессиональной подготовки и переподготовки, формы профессиональной реабилитации и многое другое.

Психология труда (психотехника, индустриальная психология, промышленная психология) — одна из первых и ключевых психологических дисциплин, сыгравших серьезную роль в становлении психологии как науки и прикладной отрасли. Почти вековая ее история и логика развития, очевидно, уже обретают самоценность. Поэтому в учебном пособии необходимо отразить не только особенности самого взаимодействия психологической науки с другими дисциплинами, развивающимися социальной практикой, но и его динамику, основные тенденции, возможные перспективы, актуальность поиска «метаязыков» описания различных научных феноменов. Развитой методологией и системой научных понятий является синергетика.

По мнению Д. И. Менделеева, наука начинается с того момента, когда она начинает использовать язык математики. Как и всякую глубокую метафору, эту мысль не следует интерпретировать буквально и одно-планово. Даже в точных науках соотношение разных языков описания изменялось с течением времени. Важнее скорее другое — признание, что и в гуманитарных науках образец, образ, метафора и т. п. являются 1И1ПЬ одним из возможных способов познания, сохранения, передачи научного знания. Эти способы отнюдь не исключают использование других возможностей, средств, первоначально разработанных в других дисциплинах. Следует также отметить, что современная психология реализуется в системах двух разных языков описания феноменов, в двух метапарадигмах — сциентистской и гуманитарной [134, 154, 300].

Поэтому актуальной задачей современной психологии труда видится необходимость концептуального решения вопроса многообразия научных языков, способствующих более глубокому пониманию процессов, происходящих в системе «субъект — объект».

Таким образом, адекватное понимание процессов, составляющих предмет изучения психологии труда, может быть достигнуто как уточнением зоны адекватности уже используемых, так и привлечением новых для дисциплины языков описания ее феноменов.

Например, традиционно в психологии труда доминируют качественные критерии при анализе ее предмета, в отличие от преобладания количественных показателей в сопряженной с ней дисциплине — инженерной психологии. Использование количественных показателей в настоящем пособии может способствовать более адекватному восприятию качественных «переменных» труда человека и диапазонов допустимых колебаний технологических и социальных процессов, характеристик границ устойчивости системы «субъект — объект», отображению исторической динамики изменений компонентов системы «человек — профессия», а также самого развития социальных объектов, процессов и явлений. Такой методический прием, на наш взгляд, позволит углубить традиционное изложение предмета, например дополняя разные качественные подходы в профессиографии их сопоставлением с реальными различиями личностных особенностей успешных субъектов, представителей разных профессий.

Обращаясь к основной теме книги с позиции феноменологии, отметим, что расширяющаяся и углубляющаяся взаимосвязь психологии труда с другими научными дисциплинами расставляет новые акценты, создает новые области исследования, новые подходы и методологию. Так, на рубеже веков появляются новые интегральные дисциплины, тесно взаимодействующие с психологией труда: андрогогика, андрология, акмеология, психология профессий и др. На рубеже веков теснее становятся связи с «классическими» дисциплинами: социологией, культурологией, психологической антропологией, едва ли не со всеми другими отраслями психологии: социальной, дифференциальной, психологией личности и др.

Дальнейшее возрастание сложности профессионального труда человека, с одной стороны, а с другой — развитие психологии в целом, ее I методологического и методического аппаратов задают новые аспекты и делают возможным корректное изучение сложных социально-психологических феноменов с последующим использованием результатов исследования в социальной практике. Такие феномены, как лидерство, распределение управленческих функций, рефлексия и творческое мышление, деятельность по саморазвитию субъекта, все чаще обретают формы разных гуманитарных технологий, становятся все более доступными для их освоения и овладения ими в активной социальной практике при обучении и подготовке персонала организаций.

Поэтому при написании учебного пособия по психологии труда крайне желательно так представить материалы учебного курса, чтобы, с одной стороны, выделить и уточнить новые тенденции развития дисциплины в новых социальных условиях, с другой — обозначить и отразить реальные возможности использования ее базовых компонентов для построения новых кадровых и психологических технологий при работе с персоналом конкретной организации в полном объеме и в предельно возможной перспективе.

Выделим один из практических аспектов взаимодействия науки и практики. Явное и неявное давление зарубежных технических и кадровых технологий, безусловно в частности и в целом играющих позитивную роль в данный исторический период, требует адекватного отношения к ним специалистов и управленцев всех уровней, делает актуальной тему поддержания отечественных научных традиций и национального самосознания. Едва ли узкопрагматический подход может оправдать незнание своей истории, труда людей, честно, творчески и самоотверженно служивших своему делу, в области психологии в том числе. Серьезный вклад российских ученых в развитие психологии труда также должен найти отражение в наших учебных пособиях.

Изучение базовых основ научной дисциплины необходимо еще и потому, что большинство предлагаемых зарубежных концепций личности, мотивации, управления профессиональной деятельностью людей не имеют достаточной эмпирической валидности, подтвержденной i в серьезных кросскультурных исследованиях. Так, например, давно отмечены концептуальные различия в организации, мотивации, управлении труда менеджеров и рабочих в США и Японии. И в России жизнеспособными оказываются далеко не все know how. В практической реализации достижений прикладной психологии необходима доля здоровой критики, исходящей из понимания сущности социально-психологических явлений, связанных с профессиональной деятельностью людей, стадиями развития организации и коллективов, демократическими институтами общества.

Преемственность традиций в изложении настоящего курса «Современная психология труда» выражается в сохранении всего ценного, что было сделано нашими старшими коллегами. Поэтому в формулировках основных положений дисциплины, ее понятийного аппарата активно используются работы признанных специалистов. Особое внимание в пособии обращается на характер использования понятий «труд», «деятельность», «трудовой пост», «рабочее место», «профессиональная деятельность», «субъект», «профессионально важные качества» и др., которые студенты и слушатели встретят и в других учебных курсах в процессе своего обучения.

Есть необходимость упомянуть, увы, обычную практику написания учебных пособий — замалчивание автором одних и предпочтение работ других Представителей научных школ. Они действительно различаются. Например, для сотрудников МГУ (Е. А. Климова, О. Г. Носковой, Н. С. Пряжникова и др.) более характерен культурно-исторический подход; для сотрудников и выпускников ЛГУ (Т. П. Зинченко, Б. Ф. Ломова, В. Г. Суходольского и др.) — скорее инженерно-психологический и эргономический. Ряд особенностей изложения материала присущ сотрудникам и выпускникам ЯрГУ, РГУ и других вузов. За каждым из подходов к пониманию проблем стоят своя предыстория и обширные научные контексты.

Задача настоящего пособия видится не в повторении, не в оспаривании содержания традиционных учебников, а в дополнении, в выстраивании комплементарного подхода в изложении темы учебного курса. Автору кажется, что иной полюс освещения психологии труда будет способствовать целостности восприятия научной дисциплины в настоящий период ее развития, акцентируя внимание именно на ее развитии, а не на противоречиях научных концепций.

Формат учебного пособия имеет четкие границы. «Вольности», которые позволил себе автор, — это 2-3 раза рассмотреть известные феномены, используя для их описания новые для традиционной психологии труда понятийные аппараты акмеологии и синергетики. В этом методическом приеме отражены не столько личные предпочтения и симпатии автора, сколько убеждение в их целесообразности и стремление показать, что в рамках любой дисциплины можно эффективно использовать разный методический инструментарий. Так, обращение к аппарату синергетики делалось с целью, с одной стороны, показать многозначность едва ли не всех ключевых вопросов нашей науки, с другой — обратить внимание на генетические связи многих, на первый взгляд, отдаленных явлений, выступающих предметом изучения разных научных дисциплин. Еще за этим приемом стояло желание побудить думающего читателя к гибкости в поиске адекватных средств построения своей «системы психологии труда» уже потому, что учебное пособие написано сегодня, на основании вчерашнего опыта, а использовать читателю полученные знания предстоит завтра.

К концу XX в. можно говорить о становлении метанауки, «логосфе-ры», побуждающей следовать основным канонам все ее дочерние ветви. Следовательно, некоторые частные моменты разных дисциплин становятся все более эквивалентными и тождественными, что значительно расширяет репертуар возможностей отдельного исследователя. Надежными основаниями работы ученого и практика должны быть не только наборы «правил», но и «неявное знание», интуиция, его научная культура. Содействие их формированию, пожалуй, должно быть главной целью каждого учебного пособия.

Использование автором части собственных эмпирических данных — еще одна «вольность». На примерах сравнения эволюции двух профессий, консервативной, одной из древнейших — государственного служащего, и одной из «молодых», стремительно развивающейся и едва насчитывающей два десятилетия — частного охранника, — показано сходство многих процессов становления субъекта труда, их связанность и порою подчиненность социальным детерминантам. Этот феномен исторической тождественности, функциональной взаимосвязи процессов в системе «субъект — рабочее место», в свою очередь «погруженной» в более общую систему (организация, регион, государство, мировое хозяйство), обозначен нами как социально-психологический изоморфизм [252].

Атрибут науки — ее многозначность. Поэтому доля иронии, в том числе при подборе эпиграфов, представляется допустимым, уместным и даже необходимым компонентом для выстраивания новых дополнительных контекстов в интерпретацию содержания конкретных обсуждаемых в книге вопросов. Автор стремился напомнить о существовании в науке, как и во многих профессиональных сферах, множества разных «координат», позволяющих оценивать то или иное явление — принципы детерминизма, развития, системности, стохастичности и т. д.

«Все великие истины характеризуются тем, что суждения, противоположные им по смыслу, тоже являются великими истинами», — заметил великий физик Нильс Бор. Автор полагал, что вдумчивому читателю достаточно будет намека на неоднозначность многих положений любой науки. Свое критическое отношение к ряду вопросов и подходов автор стремился удерживать в границах жанра «учебное пособие», находя более уместным не научную полемику, а сдержанную и критичную оценку, приводимую в конце каждой главе в специальном разделе — «Парадигмы психологии труда».

В целом же, в изложении основных разделов пособия автор прилежно стремился следовать традициям. Нередко основные разделы дисциплины раскрываются и поясняются фрагментами, разделами работ старших коллег, признанных и авторитетных специалистов, а ссылки на литературу позволят читателю обратиться к первоисточнику. При этом, однако, не было самоцели «ранжировать» и цитировать всех признанных ученых, работающих в данной области. Нередко раскрытие содержания вопроса достигалось авторской интерпретацией некоторых устоявшихся понятий. Автор приносит свои искренние извинения всем коллегам, сделавшим «добрый задел» в нашей науке, но по каким-то причинам не упомянутым в этой книге.

Какое содержание мы видим в названии «Современная психология труда»? Едва ли в науке есть лишь два полюса — «история» и «современность». Есть еще значительный интервал между ними; есть научные парадигмы, социальные заказы, социальные установки, изначально предполагающие определенную форму освещения учеными феноменологии, влияющие на соответствующие изменения самого содержания рассматриваемых явлений действительности. В силу этого одни учебники имеют долгую жизнь, другие — короткую.

Психология труда — один из основных учебных курсов, отражающих не только сущность дисциплины, но и историю развития психологии как науки. Это курс, связанный с доминирующей идеологией в обществе, признаваемыми властью и интеллектуальной элитой концепциями человека. Поэтому преподавание и восприятие дисциплины, предметом которой является человек как субъект труда и труд как общественно взаимосвязанный процесс отношений между человеком и природой, а вернее, человеком и обществом, не могут быть совершенно свободными от множества вненаучных переменных.

Развитие науки не всегда совпадает со сроками смены общественного строя. Но последние всегда связаны с динамикой становления технологий трудовой деятельности. Простое подтверждение этому — кардинальные изменения трудовых отношений субъектов совместной деятельности, технологий, ценностей и т. д. в России на рубеже XX-XXI вв. Концентрированно — это события минувших 10-15 лет. Именно в этом периоде современной истории наиболее очевидно отразились все процессы, которые в другие эпохи были представлены не всегда так явно. Период кардинальных изменений, перехода к новым парадигмам, технологиям, ценностям представляется автору наиболее значимым, наиболее очевидно отражающим особенности традиционного научного освещения действительности.

Принимая во внимание профессиональную компетентность, а также возраст большинства потенциальных читателей (младшие курсы психологических факультетов и отделений) и возможности, рамки учебного пособия, автор избрал как наиболее адекватную именно заявленную им форму.

Неравномерность представления материала по психологической системе человеческой деятельности, функциональным состояниям субъекта труда связана со следующими соображениями. Классические разработки отечественных исследователей методологически чаще превосходят зарубежные аналоги и не утратили своей актуальности. Их дублирование скорее излишне. Минувший период, последние 10-15 лет, характеризовался почти полным отсутствием масштабных научно-исследовательских работ, дающих достаточно оснований для переоценки сложившихся концепций. Так, больше всего работ в этот период посвящено стрессу. При этом признается, однако, что даже наиболее изученная в психологии тема — стресс — и в настоящее время остается «открытой проблемой» (В. А. Бодров, Ф. Е. Василюк, Р. Лазарус, Г. Селье и др.). Разнятся научные данные о других психических состояниях, связанных с трудовыми процессами (монотония, утомление, десинхроноз и т. д.). К тому же в условиях появления новых технологий исследований, проведенных в 60-80-х гг. прошлого века, явно недостаточно для отражения непротиворечивой картины вышеназванных состояний. Ввиду исторической изменчивости всех социальных феноменов [300], тем более в периоды «исторических сломов» [224 и др.], их адекватная научная рефлексия явно затруднена.

Актуальная и важная тема в зарубежной психологии — безопасность труда в современной отечественной практике организации трудовых процессов, отношений и ответственности сторон, равно как и реальной ответственности государства перед гражданином, остается в неудовлетворительном состоянии и поэтому нами не рассматривается в данном пособии в должном объеме.

Баланс состояния отечественной и зарубежной психологии — отдельная и больная тема. Пересказ содержания зарубежных учебников автору видится излишним. Хороших учебных пособий в последние годы переиздано немало и лучше обращаться к первоисточнику (Джу-эллЛ. Индустриально-организационная психология. — СПб., 2001; Льютенс Ф. Организационное поведение. — М., 1999; Нъюстром Д. В., ДевисК. Организационное поведение. — СПб., 2000; ШулъцД., ШульцС. Психология и работа. — СПб., 2003 и др.). В отношении методической культуры мы еще сильно уступаем своим зарубежным коллегам. Поэтому основное внимание было сосредоточено на динамике научного освещения процессов, связанных с трудом человека на протяжении минувшего столетия. Во многом феномены предмета исследования психологии труда не имеют строгих национальных границ. В последние 10-15 лет открыты, кажется, все границы, которые существовали ранее. Более целесообразным видится отражение довольно резких переходов в понимании явлений, что и указано в разделах «Парадигмы психологии труда».

Еще одна важная тема в изложении учебного материала — проблема «единиц научного знания». В отечественной психологии давно стали аксиомой позиции наиболее именитых ученых об «единицах психического» — Л. С. Выготского, А. Н. Леонтьева, С. Л. Рубинштейна. Однако все более возрастающий динамизм развития общества, быстрое устаревание профессиональных зтганий, все более назревающая необходимость многократного обучения и переобучения на протяжении трудовой жизни человека делают крайне важным структурную и содержательную реорганизацию научного знания, не теряющего своей ценности по мере исторического возрастания «объема информации». Важной составляющей такой структуры могли бы стать «единицы научного знания».

Логика изложения материала учебного курса следующая.

Глава 1 направлена на обозначение основных контуров научной дисциплины, выдержана с учетом традиций и позиций авторитетных ученых. Она отражает современное состояние психологии труда. Основное внимание уделяется ее объекту и предмету, содержанию понятий «труд» и «деятельность».

Глава 2 посвящена истории дисциплины и должна отразить динамичность ее развития. «Наука вечна в своем стремлении, неисчерпаема в своем объеме и недостижима в своей цели», — писал Карл фон Бэр. Эту динамику хотелось отразить двумя способами — хронологически, как историю развития науки через факты, события, задачи, имена, даты, и структурно — как процессы ее постоянной дифференциации и интеграции. Внимание уделяется основным факторам развития науки.

В главе 3 рассматриваются основные составляющие психологии труда в широком смысле слова — как «комплекса наук о труде и человеке как субъекте труда»: психология труда (в узком смысле), инженерная психология, эргономика, организационная психология, профориентация, профессиональное обучение.

В главе 4 обсуждаются основные рабочие понятия психологии труда как науки и основные ее «единицы» — профессия, трудовой пост, рабочее место, их взаимоотношения и характеристики.

Глава 5 посвящена «макроструктуре» научной дисциплины и включает расширенное обсуждение ее объекта и предмета. Здесь же в широком контексте рассматриваются взаимоотношения человека как субъекта с собственной и «противостоящей» ему природой.

В главе 6 рассматриваются методы исследования, эксперимента, экспертизы, методы и правила организации рабочего места психолога в организации (на предприятии, в фирме). Основное внимание уделяется тактике и стратегии деятельности психолога как лица, обеспечивающего встречу науки и практики, специалиста, организующего их эффективное взаимодействие.

В главе 7 рассматриваются параметры метасистемы «субъект — объект» в целом: условия труда, его эффективность, факторы успешности субъекта труда, а также их детерминанты; баланс и отношения «внешнего» и «внутреннего» в труде человека (мышечная система, физиология, сенсомоторика, когнитивная и эмоциональная сферы). Здесь же анализируются исторические тенденции динамики развития труда.

В главе 8 обсуждается широкий круг вопросов адаптации человека к профессиональной деятельности и его становления как профессионала — условия, факторы, психофизиологическая «цена», уровни и специфические механизмы, «единицы» адаптации. Обсуждаются проблемы и возможности выхода психологии труда за пределы традиционного «масштаба» ее понятийного аппарата.

В главе 9 анализируются вопросы профессиографии и профессионализма субъекта — критерии оценки человека как субъекта и его деятельности. Рассматриваются критерии понимания профессиональной пригодности человека и контексты ее оценки в исторической перспективе.

В главе 10 профессиональный отбор кандидатов рассматривается как один из компонентов управления персоналом организации с учетом особенностей деятельности в социономических профессиях, деятельности в системах «человек -- техника», «человек — художественный образ», «человек — знак», «человек — природа». Анализируются разные технологии оценки субъекта деятельности в профессиях разных типов.

В главе 11 рассматриваются вопросы подбора, отбора, профессионального обучения и переобучения, аттестации кадров — принципы, методики и технологии. Акцентируется внимание на историческом смещении логики работы с людьми — от «учета кадров» к «управлению человеческими ресурсами».

Глава 12 посвящена человеку как активному субъекту своей жизнедеятельности — определяющему компоненту метасистемы «человек — профессия».

Сложность излагаемого материала возрастает от главы 1 к главе 12. Таким образом, читатель, нуждающийся в полной «ясности» и «однозначности», всегда сможет остановиться на время в любой удобной для него части пути. Сложные исторические и культурные процессы взаимоотношений человека с трудом «архивированы» в краткой формуле психологии труда как система «субъект — объект». Для изложения материала, не вмещающегося в признанные «каноны», нами используются более длинные цепочки причинно-следственных отношений. Ближе к заключению мы чаще предлагаем читателю для рассмотрения нерешенные, открытые, многозначные вопросы научной дисциплины.

Автору хотелось искренне и ненавязчиво передать веру в бескрайние возможности науки, показать, что ее границами чаще выступают лишь возможности «жанра», специфика научных и практических задач, стиль мышления исследователя, доминирующие парадигмы, личный потенциал ученого (интеллект, нравственные и волевые качества, убежденность, наблюдательность, профессионализм и многое другое), материальная база науки.

Традиции психологии труда в основном сложились к середине 1950-х гг. Это время знаменуется новым социально-экономическим и культурным явлением — научно-технической революцией (НТР). На рубеже второго и третьего тысячелетий от Рождества Христова экономически развитые страны входят в постиндустриальное пространство, способствующее обретению обществом все новых и новых качеств и их реализации. Обновленное общество обретает ряд новых своих признаков, как материализованных (компьютеризация, Интернет и др.), так и идеологических: заметные изменения менталитета, научных парадигм в том числе. Понятно, что стремительное развитие человека и общества в XX в. не завершилось с его окончанием. Уже поэтому периодические «подведения итогов» в каждой научной дисциплине, предшествующие началу обсуждения вопроса, видимо, становятся актуальной необходимостью. В порядке и структуре глав, их последовательности, в расширяющихся возможностях развития обсуждаемых тем автор стремился отразить «вектор устремленности» научной дисциплины, сопряженной со Стрелой Времени.