12.9. Психология труда: состояние и перспективы

Прогнозы событий и перспектив развития объектов и процессов принято считать неблагодарным занятием. Чаще они во многом неверны [141, 150, 245 и др.]. И тем не менее это нужно делать. При значительном историческом горизонте мы легко выделяем все существенные сдвиги. До XX в. включительно складывались отличные от сегодняшних типовые отношения и связи человека с составляющими его труда, которые кратко можно было бы назвать как выслуга (дарение, захват, завоевание) — освоение — наследование. «...В 1600 г., когда Арман Жан де Нлесси (будущий герцог Ришелье. — Т. В.) еще учился в Колледже де Навар, Генрих IV (король Франции. — Т. В.) вдруг вспомнил о вдове своего боевого товарища и предложил ей место фрейлины в свите королевы Марии Медичи. ...Он взял также на службу при дворе в качестве камергера ее старшего сына... Альфонсу, второму сыну, он дал епархию с центром в городе Леоне. Однако в 1605 г. Альфонс отказался от сана... и, приняв монашеский обет, ушел от мира... Мать предложила Арману Жану (младшему из сыновей. — Т. В.) занять место брата, чтобы отданный королем семье Ришелье церковный приход остался за их семьей. Это означало, что он должен отказаться от военной карьеры и стать священником. Он, не колеблясь, тотчас же согласился. ...Церковный приход был выкроен папой Иоанном XXII из большой епархии Пуатье по просьбе чьей-то семьи. Он не был наследственным церковным приходом Ришелье... Лишь в 1584 г. Генрих III отдал епархию семье Ришелье, и Жак, брат Луи де Плесси... стал епископом.

...Герцог де Монморанси был губернатором Лангедока. Этой провинцией еще управляли его отец и дед. ...В Тулузе был свой парламент с судьями и адвокатами, должности которых переходили по наследству» [21, с. 140,141,261].

«...Несколько лет тому назад Квазимодо стал звонарем Собора Парижской Богоматери по милости своего приемного отца Глода Фролло, который стал жозасским архидьяконом по милости своего сюзерена мессира Луи де Бомона, ставшего в 1472 г., после смерти Гильома Шартье, епископом Парижа по милости своего покровителя Оливье де Дена, бывшего по милости Божьей брадобреем Людовика XI» [70, с. 175-176].

«...Луи-Жозеф-Нарцис Маршаи родился в Париже 28 марта 1791 г. Его мать... стала первой из трех нянек римского короля (то есть сына Наполеона. — Т. В.). Она пользовалась полным доверием "гувернантки Детей Франции" госпожи де Монтескью.... Среди придворных дам, ведавших гардеробом императрицы ...была Генриетта Маршал, дочь первой няньки и сестра Маршана.

Благодаря содействию своей матери и особенно госпожи де Монте-скыо, Луи Маршал поступает на службу в императорский двор в 1811 г. в качестве слуги. ...По просьбе "гувернантки Детей Франции" он получил от императора в 1812 г. сумму в размере 4300 франков, чтобы откупиться от военной службы. ...На. своем смертном одре император пожаловал Маршаку титул графа и назначил его своим душеприказчиком... Наполеон... приказал ему жениться на дочери генерала Брайера (возглавлявшего поход Наполеона на Париж в 1815 г., отличившегося во время войн императора. — Т. В.). Маршан исполнил это пожелание» [163, с. 10,11].

В разных литературных источниках мы встречаем те же законы жизни, безусловно доминировавшие в XIV-XIX вв. Придворный, приближенный или выделившийся среди других по какой-либо причине служащий получал от сюзерена в дар должность, содержательно не связанную с его актуальными трудовыми функциями. В рамках новых полномочий он, в свою очередь, так же наделял «своих людей» более частными должностями — до рядового стражника, слуги и звонаря включительно. В течение времени каждая из должностей закреплялась за персоной и обычно переходила по наследству, становилась фамильной профессией. При отсутствии наследников должность даровалась сюзереном другому лицу.

Цеховой принцип обучения, наследование родственниками профессии, полученной по чьей-то «милости», в том числе средств труда, сферы деятельности, закрепленного сегмента рынка, строго заданной социальной ниши, профессиональные династии все более уходят в прошлое. Их сменили новые реалии и новые детерминанты зарождения, становления и инволюции всех составляющих профессии и труда в целом.

И сегодня мы можем обнаружить эти механизмы становления составляющих профессии и труда, но уже не как правило, а как исключение из правил, не как норму, а как реликты человеческой истории. В XX в. доминирующими стали иные социальные механизмы. Например, в конце 1950-х гг. Роберт Макнамара, проработавший в компании около двух лет, стал президентом компании «Форд», первым президентом — не членом фамилии. Спустя лишь около десяти лет после ухода основателя компании Г. Форда (1863-1947) наемный менеджер поднялся на высшую административную ступень в процессе своей профессиональной карьеры в силу своих личных достоинств и профессионализма.

Научный анализ, однако, не может удовлетвориться констатацией фактов изменений в масштабе столетий. Психологии труда нужны методы и понятийный аппарат, позволяющие чутко улавливать, точно фиксировать, надежно выделять нити детерминации процессов, происходящих в системе «человек — профессия», с тем, чтобы их корректировать и оптимизировать. В этом цель научного сопровождения практики.

В первых главах книги мы отмечали, что главная цель настоящей работы — оценка состояния, тенденций и прогноз перспектив развития психологии труда, следующих из определения характера изменения предмета дисциплины в прошлом и в настоящем. Такая методологическая рефлексия состояния научной дисциплины, развитие которой проходило в традициях классической и неклассической парадигм, может выступить предвестником становления постнеклассической психологии труда с соответствующим кругом ее научных и практических задач.

За минувшее столетие психология труда прошла значительный путь, оформилась как наука и как практическая дисциплина. На протяжении XX в. она активно, а временами даже стремительно развивалась, интегрировала в себе разные дисциплины. Параллельно этому шли процессы дифференцирования, то есть становления и выделения как самостоятельных новых научных дисциплин о труде как деятельности и о человеке как его субъекте. За этот исторически короткий период сменилось несколько социальных систем, систем общечеловеческих ценностей. Современное общество выходит в постиндустриальное пространство.

Около полувека обществу потребовалось на то, чтобы операционально освоить содержание новых феноменов и их наименований, выявить и изучить их свойства. Так, например, научные термины <<система», «стресс» появились в научной литературе в 1930-х гг., но лишь к началу 1980-х они прочно вошли в методологический и методический арсенал науки, стали достаточно адекватно отражаться в общественном сознании.

Аналогична история понятия «пространство». Впервые понятие «математическое пространство» было предложено Б. Риманом в 1854 г. До настоящего времени конструктивно оно освоено, пожалуй, только в математике, физике, химии и других естественных науках. В гуманитарных дисциплинах понятие «пространство» до настоящего времени остается не более чем красивой метафорой («социальное пространство», «культурное пространство», «технологическое пространство» и т. п.). Его эффективное использование как инструмента научного познания предполагает свободное владение математическими шкалами высокого порядка, свободное владение аппаратом современной математики, особое «видение» проблем в связанных системах координат. В психологии в последней четверти XX в., преобладает скорее противоположная доминанта [16,38,147,300], и один из естественных и магистральных путей развития психологии труда как дисциплины по-прежнему остается не оцененным по достоинству.

Размышляя о перспективах развития психологии труда, следующих из изменения ее дисциплинарной области, можно констатировать постепенное включение в предмет науки:

•   во-перв ы х, разных форм бытия человека до-, между- и послетру-дового процесса, включение профессиональной карьеры в целом;

•   во-вторых, субъективных представлений людей (ценностей, смыслов и пр.), определяющих как профессиональную картину мира, так и мировоззрение в целом;

•   в-третьих, саморазвивающихся сложных социальных и социо-технических систем (СЧМК, межличностных отношений, корпоративной культуры и т. п.);

•   в-четвертых, изменяющихся ценностей общества;

•   в-пятых, ориентиров и установок на будущее, а не на сложившиеся стереотипы прошлого, как ранее.

Усложнение фрагментов реальности, с которой взаимодействует человек, имеет не только количественные аспекты (они становятся сложнее, масштабнее и т. п.). Эволюция социальных объектов всегда имеет свои «оборотные стороны». Что происходит с субъектом квалифицированного труда"? С субъектом высококвалифицированного труда? Почему хорошо организованный труд по-прежнему деформирует человека? Почему, казалось бы, благодатная мотивация достижений нередко приводит к эмоциональному выгоранию, к деформации личности? Можно ли это считать аномалиями развития или же это «норма»? Почему труд, имевший позитивное значение в масштабе человеческой истории [8,145, 155,221], в масштабе отдельной человеческой жизни нередко играет негативную роль [24, 97, 102, 189 и др.]? Почему не лень и небрежение, а именно вовлеченность в работу становится причиной профессиональных деформаций личности [24, 56, 99, 189]? Если труд — естественная и необходимая сфера самореализации и самоактуализации человека [ 16, 162, 164], почему именно с ростом образования и квалификации людей управление их работой и организационным поведением становится более сложным [56,97,99,157,182]?

Вопросов у практики к науке много. Они определили задачи психотехники и психологии труда в начале XX в. Они же предопределят новые задачи и новые цели современной психологии труда.